Kimi ga waraeba egao ni narun da yo ... (c)
...В день, когда Файера выписали, шел снег. Белесо-серый, он тоскливо укрывал слякотную землю, словно напрасно пытаясь придать ей внешнюю чистоту, скрыть грязь и растрескавшиеся замерзшие лужи…
На кладбище было тихо и пусто. В незаметно подкравшихся сумерках могила Сина выглядела мрачной, небрежно заросшей – я и правда не был здесь с того самого дня, как его похоронили. На сердце было тяжело, и тишина казалась гнетущей и напряженной. Все окружавшее, казалось, происходило не со мной: могила лучшего друга, беззвучно укрываемая снегом, и едва избежавший смерти шестнадцатилетний мальчишка, вечный фонтан энергии, красок и смеха, - теперь бледный, не показывая болезненной усталости опирающийся на костыль…
Я заставил-таки Файера остаться сидеть на скамейке напротив, а сам убрал снег и обрезал ломкие кусты вокруг оградки. Тишина и вправду давила. Однако, придя сюда, глядя на скромное надгробие с давно увядшими цветами, я понял внезапно, что боль, такая безжалостно резкая, что хотелось кричать, ушла, что осталась лишь тоска, ноющая где-то в глубине сердца, которую, время, казалось, едва ли сможет изгладить…
- Крис… - я вздрогнул от неожиданности, услышав голос мальчишки, обращенный ко мне, и вынырнул из омута своих невеселых мыслей, - Крис, как ты думаешь, где он?.. – голос его звучал неуверенно, будто смущенно, - ну, то есть… ты веришь, что он… где-то рядом?
Я внимательно посмотрел на Файера: он был непривычно хмур и выглядел на редкость серьезным, - кажется, таким я не видел его еще никогда прежде.
- Я не знаю, - просто ответил я. Настроения говорить об этом не было, однако я чувствовал, что должен ответить на его вопрос, - понимаешь ли… Я раньше всегда считал, что человек исчезнет после смерти… просто перестанет быть, и ничего от него не останется, а теперь… Теперь, когда ушел кто-то дорогой – возможно ли поменять все свои многолетние взгляды, просто чтоб думать, что он где-то рядом? Я все еще не знаю ответа… У меня не получается поверить, что его и правда больше нет, но и представить, что он рядом, тоже невозможно.
Мальчик плавно, задумчиво кивнул, переваривая сказанное мной, и я подумал в этот момент, глядя на него, что на самом деле совсем не знаю его настоящего, какой он внутри наедине сам с собой… И тогда в груди что-то холодное сжалось, словно хотело навсегда спрятаться ото всех, и я понял, что и правда остался совсем один.
На кладбище было тихо и пусто. В незаметно подкравшихся сумерках могила Сина выглядела мрачной, небрежно заросшей – я и правда не был здесь с того самого дня, как его похоронили. На сердце было тяжело, и тишина казалась гнетущей и напряженной. Все окружавшее, казалось, происходило не со мной: могила лучшего друга, беззвучно укрываемая снегом, и едва избежавший смерти шестнадцатилетний мальчишка, вечный фонтан энергии, красок и смеха, - теперь бледный, не показывая болезненной усталости опирающийся на костыль…
Я заставил-таки Файера остаться сидеть на скамейке напротив, а сам убрал снег и обрезал ломкие кусты вокруг оградки. Тишина и вправду давила. Однако, придя сюда, глядя на скромное надгробие с давно увядшими цветами, я понял внезапно, что боль, такая безжалостно резкая, что хотелось кричать, ушла, что осталась лишь тоска, ноющая где-то в глубине сердца, которую, время, казалось, едва ли сможет изгладить…
- Крис… - я вздрогнул от неожиданности, услышав голос мальчишки, обращенный ко мне, и вынырнул из омута своих невеселых мыслей, - Крис, как ты думаешь, где он?.. – голос его звучал неуверенно, будто смущенно, - ну, то есть… ты веришь, что он… где-то рядом?
Я внимательно посмотрел на Файера: он был непривычно хмур и выглядел на редкость серьезным, - кажется, таким я не видел его еще никогда прежде.
- Я не знаю, - просто ответил я. Настроения говорить об этом не было, однако я чувствовал, что должен ответить на его вопрос, - понимаешь ли… Я раньше всегда считал, что человек исчезнет после смерти… просто перестанет быть, и ничего от него не останется, а теперь… Теперь, когда ушел кто-то дорогой – возможно ли поменять все свои многолетние взгляды, просто чтоб думать, что он где-то рядом? Я все еще не знаю ответа… У меня не получается поверить, что его и правда больше нет, но и представить, что он рядом, тоже невозможно.
Мальчик плавно, задумчиво кивнул, переваривая сказанное мной, и я подумал в этот момент, глядя на него, что на самом деле совсем не знаю его настоящего, какой он внутри наедине сам с собой… И тогда в груди что-то холодное сжалось, словно хотело навсегда спрятаться ото всех, и я понял, что и правда остался совсем один.